Мебель в стиле модерн отличалась асиммет­рией форм, большим количеством кривых линий, рельефными украшениями и реалистичной резьбой. Во Франции доминировала школа Нанси, и столы Луи Мажореля, наиболее известного там дизайнера мебели, представля­ли собой комбинации плоской крышки, резного бордюра с орнаментом из листьев и изогнутых ножек. Казалось, мебельщики пы­тались не обращать внимания на ограничения, которые накладывал материал.

Мебель странной формы из ограниченного ассортимента материалов делал бельгийский  дизайнер Анри ван де Вельде. Некоторые его вещи, например, кресло из бирманского сандалового дерева, изготовленное в 1899 г. и обитое хлопчатобумажной тканью с батиком, до сих пор производит огромное впечатление смелостью концепции и мастерски сделанной конструкцией.

В мебельном искусстве Великобритании первым изделием в стиле модерн считают кресло с ажурным растительным узором, изготовленное Артуром Хейгейтом Макмердо в 1883 г., хотя самыми известными масте­рами мебели были Чарлз Рени Макинтош и М. X. Бейли Скотт. Они не приняли изогнутые линии, основу стиля модерн в странах континентальной Европы, и остались верны прямоугольным формам представителей движения «Искусство и ремес­ла». Однако им оказались близки некоторые мотивы стиля модерн, например, ажурные и сплошные узоры в форме сердечек и плоские завершения стоек. Макинтош получил заслуженную славу за смелый отказ от конструктивных ограничений. Его стулья, предназначавшиеся для чайной на Эрджайл-стрит в Глазго, с ажурными спинками и длинными прямоугольными перекладинами являются ха­рактерными для его дизайна - удлиненного и асимметричного. Использовались также скромные украшения в кельтском духе, а в не­которых окрашенных в белый цвет предметах - матовое стекло.

Изображенная здесь горка мастера Галле украшена резными ветвями с листьями. Этот узор, а также закругленный верх говорят о том, что за основу дизайна была взята садовая беседка.

Лампы с фигурами людей и животных эпохи ар деко являлись естественным развитием бронзовой скульптуры и часто были даже более доступны, поскольку для них применяли материалы более низкого качества. Для литья использовали не бронзу, а сплав цин­ка, который затем покрывали пленкой золота, серебра или хрома. Использовали также алебастр, особенно для вещей в египетском стиле.

Художники сталкивались с трудностями, когда хотели сделать нас­тольную лампу в форме женской фигуры, поскольку если фигура была не очень высокой, то оказывалась полностью в тени. Одно из простых решений заключалось в том, чтобы поместить бал­лон лампы в шар из матированного или гравированного стекла, который фигура девушки могла, например, держать как пляжный мяч; другим популярным ва­риантом была поза девушки на коленях, при этом она держит шаровой абажур. Было много других интересных придумок, позволивших удовлет­ворить требование стиля ар деко, чтобы комната освещалась мягким, чистым светом.

Частым сюжетом был Пьеро, который здесь сидит на полумесяце и, по-видимому, поет серенаду своей Пъеретте. Лампа изготовлена во Франции.

Шкафы для белья появились в XVII в. Они представляли собой комод, на котором располагался шкаф с полками. В XVIII в. в Европе их изготовляли из дуба или красного дерева, и они превра­тились в основной вид мебели спален и гостиных. Бельевой шкаф стал важным переходным шагом в превращении горки XVI в. в современный гардероб с полками внизу и пространством для висящих платьев сверху. Первые такие гардеробы появились в на­чале XIX в.

В XIX в. выбор между бельевым шкафом и гардеробом зависел не только от вкуса хозяина и отводимых на эти виды мебели денежных средств, но и от того, как люди относились к своей одежде. До того как в конце века изобрели вешалку и плечики, одежду помещали на крючки, и из-за долгого висения вещи вытягивались и те­ряли форму. Тот, кто заботился об одежде, хранил ее акку­ратно сложенной на полках шкафа для белья, в особенности если не планировал пользо­ваться ею в течение какого-то времени.

К 1840-м гг. на шкафах стало появляться больше украшений. Изображенный здесь образец середины века отличают резной верхний карниз, колонки по бокам и дверцы красного дерева с узором в виде инкрустаций из атласного дерева.

Столы из красного дерева и палисандра были достаточно дороги, поэтому даже в богатых домах использовались обычно только по торжественным случаям. Большинство людей ели и ра­ботали за более скромными столами. Часто люди обедали за тем же столом, на котором готовили.

Кухонные столы не должны были иметь лишних деталей и ненужных украшений, чтобы у хозяйки - или прислуги в домах представителей среднего и высшего классов - было достаточно места и удобные условия для приготовления еды. Такие столы изготовлялись из лю­бых подручных материалов: клена, вяза или дуба, которые до XIX в. очень широко использовались для этих целей. Однако позже в Европе в дело пошла также древесина мяг­ких пород, которую импортировали из Скандинавии, как правило, в виде круглого леса или досок. Ко второй половине XIX в. в Европе и США из сосны делали каркасы практически для всей простой и дешевой мебели. Иногда наружную поверхность фанеровали - правда, для столов такой вид отделки почти не применялся, - но чаще ее окрашивали или вооб­ще не украшали. Хотя сосновая мебель, недостаточно устойчивая к внешним воздействи­ям, не должна была служить веками, многие образцы хорошо сохранились до наших дней и служат украшением коллекций антиквариата.

Некоторые типы столов не претерпели изменений в течение все­го XIX в. Стол с выдвижными ножками, впервые появившийся на свет в XVII в., продолжал совершенствоваться до второй по­ловины XVIII в. Его дизайн становился все более утонченным, столы приобретали различную форму, по которой получали свои названия, например, «сазерлендский» стол.

Затем такие столы на некоторое время вышли из широкого обра­щения и использовались в сельской местности, где их для прочности делали из дуба. Но к концу XIX в. они вновь вошли в моду в виде отве­та мастеров столярного дела на расширение фабричного производства мебели. Это очень полезная вещь с точки зрения экономии площади помещений, которые в XX в. становились все более тесными. Хотя фор­ма столов несколько менялась в зависимости от моды и материала, но сфера использования не сужалась.

Ножки для таких столов по традиции вытачивали на токарных станках и между ними делали перекладины. Изображенный здесь стол изготовлен в конце XIX в. и фанерован ореховым шпоном. Это относительно большой стол с широким каркасом.

Грамоты, жалованные русскими царями монастырям, церквям, различным учреждениям и частным лицам, представляют собою акты, сообщавшие и закреплявшие в письменной форме известные даруемые льготы и преимущества. Как таковые, грамоты заключают в ceбe чрезвычайно богатый материал, интересный для исследователя русской старины с самых разнообразных точек зрения. В частности наи­более любопытными и ценными грамотами являются тe, которые были даны дворянам за их службу на пожалование земель из noместий в вотчину. Важное значение этих, так называемых вотчинных грамот обусловлено их содержанием.

Известно, что в древней Руси не было постоянного войска. В случае войны, и лишь на время её, призывались поместные дворяне, которые по окончании войны распускались по домам. Засвою службу они получали вознаграждение не деньгами, а свободной, принадлежащей государству, землей. Однако, эта земля, данная дворянину за службу — называемая поместьем, не принадлежала ему на праве полной собственности: он не мог ни продавать ее, ни заложить, ни завещать ее своим детям, жене или другим наследникам, ни отдать в монастырь. После смерти поместного дворянина, данное за его службу поместье посту­пало обратно царю, от милости которого зависело дать его наследникам то же или другое поместье, но при условии обязательной службы пожалованного поместьем дворянина. С течением времени вошло в традицию отдавать наследникам мужского пола принадлежавшее их родителям поместье, чем устанавливалось обычное право наследственности этих земель, а лицам женского пола из поместья выдавалась только «указная часть на прожиток». Вместе с установлением обычая наследственной передачи поместий, раздача их, а также обязанности пожалованных ими дворян, получили боле точные нормы в определении числа людей и лошадей, с каким должен был являться поместный дворянин на военную службу и т. п.

[↓ Читать далее]